- И что? - ядовито переспросил Рат, даже не повернув головы. Он прилаживал на место трак, так некстати сорванный подвернувшимся куском скалы. Весил тот ощутимо, одной рукой удержать его не представлялось возможным, и Рат коротко ругнулся.
- Давай-ка, Кир, палец забивай, пока держу. Тяжелый, собака.
Заряжающий, он же по совместительству и радист, послушно взялся за тускло поблескивающую от частого использования рукоятку кувалды.
- Ну, бывает, наверное, что устает человек от всего, - осторожно произнес Кир. - Очень устает.
- И что? Это выход что ль? Он же молодой совсем был. Это не выход, а малодушие обычное. И трусость. Самая настоящая трусость. Позор всей первой роты. - Рат решительно сплюнул, и упрямо наклонил голову.
- Ну, не знаю... Не задумывался я как-то об этом... Может, это болезнь, например… Тебе, наверное, об этом стоит с Дедом поговорить. Говорят... - тут Кир понизил голос и нервно оглянулся, - говорят, он тоже собирается. Вроде как вещи свои раздает потихоньку. Чует, говорит, что время его подходит. Только я тебе ничего не говорил.
- Да ну, брехня. Дед крепкий у нас, боевой. Никогда он сопли не распускал. Лучший моторист части как-никак. Брехня.
- Может и брехня, - не стал спорить радист. Он сосредоточенно раскуривал криво заклеенную самокрутку, старательно отводя глаза от Рата. - Ты командир, тебе видней. Только он Марта вчера отдал. Поварихе. Насовсем.
Рат замер. Своего кота Дед не доверял никогда и никому. Даже на учениях, да что там, даже в частые боевые операции Март отказывался покидать обжитое чрево бронехода. И если Дед решил расстаться со своим любимцем, явно что-то случилось.
- Ладно, закончили. - Рат отряхнул измазанные глиной ладони, и с натугой разогнулся. - Инструмент сложи пока, а я пройдусь, хорошо?
Капральские нашивки, а вместе с ними и должность командира танка он получил недавно, и еще только привыкал к тому, что у него в подчинении целый экипаж боевой машины.

Солнце стремительно скатывалось за горизонт, поблескивая в неглубокой безымянной речушке, воздух ощутимо свежел. Неподалеку расположился целый палаточный городок, непривычно тихий для столь раннего времени. Рат медленно шел, поддевая носком начищенного сапога попадающиеся на пути мелкие камешки, и думал. Думал, что же должно надломиться в человеке, чтобы вынудить шагнуть в неизвестность, покинуть этот мир? Он слышал о подобных случаях в других частях, но не придавал этому значения, привыкнув пропускать сплетни мимо ушей. Конечно, армейская служба - не сахар, кто спорит. Однако вполне терпимо. Особенно сейчас. Каждый боец на своем месте, каждый - часть сложного механизма под названием Шестая Бронетанковая. Паек усиленный опять же. И денежное довольствие выдают вовремя. Нет, Рат решительно не понимал того парня из первой роты.

Подойдя к выгоревшему на солнце и местами штопаному полотнищу полевой мастерской, Рат решительно взялся за полог, однако негромкий повелительный окрик со стороны штабной палатки остановил его. Обернувшись, капрал увидел высокую худую фигуру замполита. Тот повторил нетерпеливый жест, подзывая бойца. Рат подошел, строго за шесть шагов перейдя на чеканный шаг, как предписывал устав, и вскинул руку в приветствии.
-Господин ротмистр, капрал Рат Тален...
- Вольно, вольно, - болезненно поморщился замполит, - не ори так. Зайди.
В палатке тускло чадила мятая керосиновая лампа. Слабый керосиновый запах перебивался густым спиртовым духом. В воздухе плавали клубы терпкого табачного дыма. На столе лежали на боку несколько стаканов в бронзовых подстаканниках, стояла криво вскрытая, похоже, что штык-ножом, двухкилограммовая банка армейской тушенки. Довершала картину прозрачная пузатая бутыль с мутной жидкостью.

Замполит нервно покрутил головой, словно ему давил застегнутый по уставу на все пуговицы воротничок. Каким-то рваным движением плеснул из бутыли в два стакана, в один чуть не до краев, в другой едва половину. Рат обратил внимание на болезненную синеву чисто выбритого лица ротмистра, хотя черный мундир сидел на нем как всегда безукоризненно. Ротмистр придвинул Рату наполненный стакан, оставив себе полупустой.

- Не положено, - Рат непроизвольно сглотнул, припоминая соответствующий параграф устава, - солдатскому и унтер-офицерскому составу запрещается распивать спиртосодержащие напитки за одним столом со старшим комсоставом.
- Не пудри мне мозги, капрал. Можешь считать это прямым приказом. Сейчас ты поднимешь стакан и выпьешь все до дна. Иначе разговор у нас не получится. - Замполит поднял свой стакан, и медленно, сквозь зубы выцедил содержимое.
- Слушаюсь, - торопливо выдохнул Рат, и зажмурившись, опрокинул стакан в рот. Ни в один , ни в два глотка он не уложился. Самогон огненным клубком прокатился по глотке, крепким ударом под дых вышиб дыхание и заставил выступить слезы. Задохнувшись, Рат осторожно, наугад, вернул посудину на стол и подцепил ножом кус тушенки. Сознание мгновенно заволокла легкая пелена, и капрал почувствовал, как нехотя отступает многодневное напряжение.
- О чем я хотел с тобой поговорить, капрал Тален, - произнес ротмистр, не глядя на Рата. Повисла тревожная пауза. Замполит неторопливо раскуривал толстенную сигару, аккуратно поворачивая ее над крохотным огнем зажигалки. Сигара разгоралась неохотно, однако ротмистр был упрям, и, добившись своего, удовлетворенно откинулся на спинку стула, выпустив в потолок густой клуб дыма.
- Ты, конечно, слышал о последнем происшествии в части, не так ли? - Замполит, слегка прижмурив глаза от табачного дыма, внимательно наблюдал за капралом. Рат отвечать не особо торопился. Скажешь: ничего не слышал, - обвинят в небрежении жизнью бригады, скажешь: знаю, - пришьют распространение панических слухов. Ошибиться тут нельзя. Ошибаться начальство может, у него нашивок много. Да и то сказать, не ошибаться, а несколько широко трактовать ситуацию. Видимо, большая часть его мыслей отразилась на лице, потому, что ротмистр хмыкнул и раздраженным жестом затушил едва раскуренную сигару.
- Ты учти, капрал, врать не стоит. Ну?
Рат с трудом сглотнул комок в горле.
- Осмелюсь спросить, господин ротмистр, вы имеете в виду тот случай в первой роте?
- Ну хоть что-то... даже среди своих... не то что им... - невнятно пробормотал замполит, и тут же одернул себя, - нет, Тален, я имею в виду случай во второй роте... а в первой роте, черт побери, уже четыре случая! Только огласки пока удается избежать. Это черт знает, что такое! Одиннадцатый случай по бригаде!! За неполный месяц!!! Солдаты дохнут, как мухи! Образцовые служаки, мать их! Ни одного взыскания! И это в такое время!!!
- Но, господин ротмистр, ведь сейчас перемирие? - Нерешительно перебил Рат. Услышанное, конечно, было ужасно, но причины волнения замполита капрал, по-прежнему не очень понимал. С Врагом недавно заключен Пакт, а смертельные случаи... Мало ли, может какой-то вирус...
- Перемирие? Капрал, ты заставляешь меня думать, что нашивки тебе выдали рановато. Какое, мать твою так, перемирие? Как только кому-то, я подчеркиваю, хоть кому-то у Врага, станет известно, что у нас тут творится, нас раздавят, как тараканов. Чисто психологически. Не бывает победоносных армий, где в мирное время солдаты дохнут пачками! Абсолютно здоровые солдаты! Не бывает, понимаешь?
- Так точно, господин ротмистр. Но... - Рат замялся, не зная, как выразить мысль, - только мне не совсем ясно...
- Зачем я обсуждаю это с тобой?
- Так точно, - с облегчением выдохнул Рат.
- Не льсти, себе, капрал. Не только с тобой. Со всеми, вплоть до командиров отделений и даже боевых двоек. Я намерен докопаться до истины! Медики не спят четвертые сутки. Думают, что это какой-то вирус. Черта с два! Это никакой не вирус, Тален. Это обычное малодушие и предательство своих боевых товарищей. И, пока не поздно, нужно выжечь каленым железом эту опухоль на теле бригады, - ротмистр поднял на Рата побелевшие от бешенства глаза. - И если тебе, вот именно тебе, капрал, станет известно о чем-то подобном, о малодушных и пораженческих настроениях, что ты сделаешь?
- Осмелюсь доложить, немедленно поставлю в известность Вас, господин ротмистр!
- Совершенно правильный ответ, капрал. Совершенно правильный. Я знал, что могу на тебя рассчитывать. Не смею больше задерживать.

Совершенно ошалевший, Рат выбрался из прокуренной штабной палатки, и обессиленно привалился лбом к шершавой коре растущего рядом дерева. По лбу стекала капля ледяного пота. Черт, он и не подозревал, что все так скверно. Ротмистр - старый служака, известный своей педантичностью и выдержкой, и если уж он на грани того, чтобы вдрызг напиться во время дежурства, то дела еще хуже, чем выглядят. Нет, надо срочно навестить Деда!

В такой привычной мастерской было чуть светлей, чем в штабной палатке. За матерчатой стенкой приглушенно жужжал небольшой генератор, за столом, спиной ко входу, над кучей непонятных радиодеталей сгорбилась знакомая сутулая фигура Деда. Остро пахло канифолью. Дед сосредоточенно работал, не обращая внимания на вошедшего, лишь напевал себе под нос какой-то простенький мотивчик, да отхлебнул пару раз крепкого чаю. Около капрала немедленно очутился Март, и, довольно урча и выгибая спину, принялся тереться о ноги. Рат медленно, с облегчением, выдохнул. Так он и думал. Набрехал Кир. Да более востребованного и нужного человека, чем Дед, и во всей бригаде, пожалуй, не сыскать. Всегда при деле человек, явно некогда ему на мысли дурацкие и вредные время тратить. И кот на месте оказался. И совсем, было, уже решился Рат уйти потихоньку, чтоб не мешать, да задел случайно пустое ведро, невесть кем брошенное у входа. Ведро с грохотом покатилось, и уходить стало совсем неловко.
- Ну и долго ты там перед входом торчать собрался? - раздался знакомый ехидный голос, - или тебе особое приглашение теперь требуется, после повышения?
- Да я просто мимо проходил. Дай, думаю, зайду, проведаю. А увидел, что ты занят, и мешать не захотел.
- Занят? Не, с этого хлама все равно ничего путного не собрать. Это я так, разминаюсь. А вот ты сам на себя не похож. Стряслось чего? Да ты садись, чайку вон выпей, свеженького.
Рат присел на грубо сколоченную лавку, с благодарностью принял из рук старого мастера кружку ароматного чая, и с удовольствием отхлебнул. Поймал внимательный взгляд Деда, и смущенно кашлянул.
- Я ведь чего к тебе заглянул? Думал, мож захворал? Болтают просто люди всякое. Нет, ну сейчас-то я вижу, что ерунда. А то болтают - будто бы ты Марта отдал. Придумают же! - Тален натужно хохотнул, однако прозвучало это неестественно и фальшиво. Дед остро глянул в захмелевшие смущенные глаза капрала, и тот поспешно, словно его застукали за чем-то не очень хорошим, отвел взгляд.
- Болтают, говоришь? Гм... Да нет, не соврали твои люди... Март сегодня в гостях у меня.
Дед поднялся и отвернулся от Рата, без нужды гремя стаканами и передвинув паяльник. Выглядел он еще более сгорбленным, чем обычно, и каким-то другим, непривычным.
- Ты никогда не задумывался, капрал, что ты здесь делаешь? Не конкретно здесь и сейчас, а вообще, в этой жизни?
- Как, что? Служу в Бригаде. Отражаю нападения Врага, - с усилием сглотнув, сипло ответил Рат. Он не понимал, к чему этот разговор. Что-то в нем было не так, неправильно было.
- Служишь в Бригаде, верно. Все мы служим. Но я не об этом. Ты никогда не задумывался, что мир несколько сложнее, чем написано в строках Устава? И что может настать такой момент, что человеку нужно сделать шаг в неизвестность, чтобы сохранить остатки самоуважения и твердого рассудка? И когда наступает такой момент, все, чем ты занимался до этого, начинает казаться мелким и глупым?
Рат растерянно молчал, машинально крутя в руках кружку с остывающим чаем. Он не знал, что отвечать на эти странные слова. Он только лишь чувствовал, что всегда уверенный и неторопливый Дед, внезапно очень отдалился от него, обычного капрала. Перед ним сидел человек, принявший давно выстраданное решение, и с усмешкой, как на малого ребенка, смотрел на Талена.
- Ладно, видимо я тебя совсем сбил с толку, - добродушно рассмеялся Дед, - рано тебе еще об этом голову ломать, топай спать уже, поздно. а то утреннее построение никто еще не отменял, - с этими словами старик откинул полог, пропуская Рата. Капрал вышел и машинально направился к своей палатке.

Улегшись на свое место, капрал долго не мог устроиться поудобней, ворочался с боку на бок , и думал. Думал, что Дед явно хотел сказать что-то очень важное, но то ли не знал, как выразиться, то ли сомневался, что Рат поймет. Вставал попить воды, покурить, вновь ложился, но сон не шел. К исходу ночи, когда небо нерешительно начало бледнеть, Рат, одурев от бессонницы, двинулся обратно к палатке мастерской, решив выяснить для себя все раз и навсегда. В мастерской по-прежнему горел свет, только кота не было нигде видно, да Дед дремал, уронив растрепанную голову на сгиб локтя. Рат порывисто потряс Деда за плечо, отчего тот вдруг безвольно завалился вбок и упал на спину, ударившись головой о край деревянной лавки. На капрала уставились неподвижные неживые глаза. Не помня себя, Рат выскочил наружу, и через мгновение ворвался в палатку ротмистра, ошеломленно глядя на тело замполита, неподвижно лежащее в резко пахнущей луже самогона.
- Да что же это такое творится, - простонал Рат. Ни в какой вирус он более не верил. Происходило явно что-то более непонятное и страшное. Звук собственного голоса придал ему сил, и он заорал во весь голос, судорожно сжав кулаки. – Что же это за мать его так творится!!!
Тело на полу заворочалось и с трудом приподняло голову.
- Ааа… капрал… чего орешь? Всех… сволочей… каленым железом… запомни…
- Прошу прощения… господин ротмистр… не извольте беспокоиться… - прошептал перехваченным горлом Рат, медленно пятясь к выходу. Оказавшись на воздухе, он, зажмурившись, рванул форменный воротник, оторвав пуговицу, и судорожно втянул в себя воздух.

В маленькой пыльной комнате человек с трудом разогнул затекшую за долгое время спину, и с недоумением огляделся. Сквозь заросшее грязью окно еле пробивался дневной свет, на экране стоящего перед ним монитора безвольно раскинулось тело крепкого еще старика. Человек шагнул к окну, и обламывая ногти и сдирая старую краску с присохших рам, с натугой распахнул створки. Он с наслаждением дышал, невольно жмурясь от яркого солнца. В мире Рата, он был известен под именем Дед, а здесь ему всего двадцать шесть лет, и его ждет новая жизнь. Настоящая.