Всем боевым связкам ТТ+ПТ посвящается...

Утреннее солнце высветило замершие стальные громады танков. Лейтенант Гюнтер Штайн, командир самоходного орудия "Фердинанд", поднялся с небрежно расстеленной на земле плащ-палатки, и с наслаждением потянулся, подавляя невольный зевок. Торопливо одернув китель и пригладив рукой растрепавшиеся за время сна соломенного цвета волосы, он сделал несколько шагов в сторону спящего рядом экипажа и негромко произнес:

- Подъем, господа. День ожидается жаркий.

Завозился, просыпаясь, светловолосый Ганс Шнитке, превосходный механик-водитель, досконально знающий машину, однако неисправимый матершинник.

- Гутен морген, герр лейтенант, - заряжающие Вернер и Клаус, братья, сходные внешностью, но такие разные по характеру, торопливо стягивали ремнями моментально скатанные плащ-палатки.

- Без чинов, Вернер. Я не вижу Отто. Куда вы успели деть нашего наводчика?

Командир не поинтересовался, где радист. Смешливого Рудольфа они потеряли в песках, в одном из боев, а пополнение так и не прислали. Хотя, может это было в руинах Химмельсдорфа?

-Не могу знать, герр лейтенант. Вечером он пошел к русским . Да мы все у них были, но он решил задержаться. Может быть, до сих пор у них, герр лейтенант?

Лейтенант окинул взглядом обширное плато, на котором замерли пятнадцать холодных с ночи гигантов - внушительная сила. Ближайшим оказался остроносый тяжелый танк русских с номером 903 на круглой башне. ИС-3 - достаточно серьезный противник, как внезапно припомнил Гюнтер, хотя понятия не имел, откуда взялись эти воспоминания. Но сегодня они не враги, это он тоже знал точно, и это было странно. Поодаль расположился юркий штатовский "Стюарт", с командой беззаботных янки на борту.
Услышав возмущенный гортанный вскрик и шум борьбы, лейтенант резко развернулся на каблуках, однако Ганс и братья Кляйн уже летели к источнику шума, скрытому тушей "Фердинанда". Подоспев, он увидел пропавшего наводчика, двухметрового верзилу Отто, на котором висели, вцепившись, как собаки в медведя, оба заряжающих. Запыхавшийся Ганс отталкивал двумя руками смутно знакомого рыжего детину с мутным взглядом и разбитым в кровь ртом. Детина пытался отпихнуть Ганса и грязно ругался. Гюнтер узнал в нем мехвода русских того самого "ИСа".

- Прекратить! Вы, оба! Вы что себе позволяете? Водка мозгов лишила?! - лейтенант перевел бешеный взгляд на своего наводчика, под глазом которого наливался свежий синяк.

- Хорош, нечего сказать, поморщился он. - И какого черта ты сцепился с этим русским?

- Эта тварь мочилась на наши траки!!! - взревел Отто, и рванулся из рук заряжающих. Рыжий в ответ харкнул кровью, и длинно выругался.

Гюнтер перевел мгновенно заледеневший взгляд на русского, и медленно произнес с нарочитым акцентом:

- Вот что, Ванья. Если бы не предстоящий бой... Второй раз тебе так не повезет. Пошел вон. Ну!

Криво улыбнувшись рыжий развернулся и неторопливо пошел прочь.

- Собирайте вещи и грузите в машину, - негромко распорядился Гюнтер. - Через час бой.

- Снова бархлит стартер, герр Штайн, - откашлявшись сообщил мехвод. - За час устранить вряд ли успею.

Дернув плечом и ничего не ответив, лейтенант сноровисто полез внутрь танка. Командир доверял подчиненным полностью, однако не мог преодолеть потребность проверить готовность машины к бою лично. Девятнадцать бронебойных и пять осколочно-фугасных. Маловато. Некомплект, а никуда не деться, воевать все одно придется. Невеселые мысли лейтенанта прервало появление встревоженного Клауса.

- Герр лейтенант, там, это, русские пришли...

Спрыгнув на утоптанную землю, Гюнтер невольно прикрыл глаза рукой от слепящих солнечных лучей. Из-под руки оглядел подошедших. Пятеро. Весь экипаж - мысленно усмехнулся командир. Возглавлял пришедших немолодой черноволосый мужчина с усталым и обветренным лицом, на котором поблескивали глубоко посаженные прницательные темные глаза.

- Что же это вы творите, лейтенант? - отчетливо выговаривая слова негромко произнес русский. - Твои люди втроем избивали моего мехвода, а ты стоял и смотрел? Не до хрена ли вообразил о себе? А в бою снаряд в корму получить не боишься?

Всю тираду лейтенант выслушал молча, легонько постукивая стеком по голенищу сапога.

- Штайн.

- Что? - недоуменно вскинулся пришедший.

- Меня зовут Гюнтер Штайн. Можно просто Гюнтер.

- Семенов, Николай… но все-таки не уходи от ответа, лейтенант.

- Предлагаю, вам, Николай, немножко прогуляться со мной. Возможно, мне удастся разъяснить, почему мои люди якобы втроем избили вашего водителя, а также причины этого досадного происшествия. Надеюсь, в наше отсутствие, ваш экипаж не натворит глупостей?

- Я им натворю, - сердито проворчал Семенов. - Ну, давай, прогуляемся.

Заряжающий Вернер лениво жевал травинку, искоса поглядывая на экипаж русского танка. Молодые парни хмуро сгрудились отдельно и не подходили, даже не поздоровались, старательно отводя глаза, хотя только вчера выпивали вместе. Из моторного отделения доносилась приглушенная возня и невнятные ругательства - механик отчаянно пытался найти неисправность в стартере.

- Эй, Ганс, тебе помочь? - крикнул Вернер, выплюнув травинку. В починке стартера кровно заинтересованы были все. В ответ донеслась длиннейшая тирада заковыристой брани, из которой ясно следовало, что помощь не требуется, и вообще удивительно, как эта старая галоша до сих пор на ходу. Двое русских заинтересованно вскинули головы, ожидая продолжения, один из них зашевелил губами, старательно запоминая причудливую матерную конструкцию.

- Командир возвращается, - ни к кому специально не обращаясь проговорил Вернер, машинально отряхивая комбинезон. Командиры неспешно приближались, мирно беседуя. Рыжий мехвод быстро глянул на приближающиеся фигуры, и нервно облизнул распухшие губы.

- Все недоразумения решены, господа, - спокойно известил подобравшиеся экипажи Гюнтер. Командир русских кивнул, и, внезапно шагнув вперед, отвесил тяжелейшую оплеуху рыжему мехводу, сбившую того с ног.

- Сволочь... - яростно выдохнул он, - еще и враньем своим меня позоришь.

Рыжий неуверенно поднялся с колен, молча встряхивая головой.

- У вас мало времени, Николай, - напомнил лейтенант, - через двадцать минут бой.

- Я помню, - остывая, буркнул тот, - нам еще кое-что успеть надо, так что пойдем мы. Ты уж не серчай, лейтенант, не разобрался я сразу.

Гюнтер согласно наклонил голову, и отвернулся, считая вопрос исчерпанным. Русские танкисты нестройной цепочкой потянулись прочь, однако Семенов отчего-то задержался, нерешительно теребя пряжку ремня, затем размашисто шагнул к лейтенанту. Тот вопросительно приподнял бровь.

- Слышь, Гюнтер, я тут подумал. Мужик ты, смотрю, правильный... Если хочешь, в бою в связке пойдем, я тебе борта прикрою, хлипковаты они у тебя... Что скажешь?

- Буду только рад, Николай. Помощь нам не помешает совершенно точно. Буду только рад... - и первым протянул руку. Семенов, не раздумывая протянул навстречу свою.

Рукопожатие русского оказалось крепким, как узловатый корень старого дуба.

Пронзительный звук трубы расколол солнечное утро. Практически сразу трескуче зафырчал мотор "Стюарта", выбросив облако сизого дыма.

- Пора, господа, - лейтенант застегнул верхнюю пуговицу кителя и вскарабкался по стальному борту в привычное чрево танка. Экипаж торопливо занимал места.

- Как ремонт, Ганс, успешно? - Шнитке изобразил в ответ нечто невразумительное, что можно было примерно истолковать как "будем надеяться". Прошептав короткую молитву, он протянул руку и мягко нажал на кнопку электрозапуска. Стартер охотно крутанулся, но вдруг раздался короткий треск и все смолкло. В воздухе явственно запахло горелой изоляцией. Побагровевший Ганс еще раз ткнул кнопку, однако на этот раз не произошло совсем ничего. В наступившей тишине стало слышно, как остальные машины прогревают двигатели.

- Вернер, Клаус, помогите ему, - откашлялся командир, - не хватало еще весь бой на базе отсиживаться.

Заряжающие проворно скользнули к мехводу, который торопливо прикручивал рукоятку к приводу пускового маховика. Вдвоем привычно раскрутили тяжеленный маховик, наконец Клаус махнул - "давай!". Ганс тут же отпустил сцепление, и оба двигателя, чихнув, победно взревели. На лицах заряжающих появились довольные улыбки. Мгновение спустя, к фырчанью двигателей добавилось ровное пение тяговых электромоторов. "Фердинанд" дрогнул, и подминая чахлый кустарник, неторопливо тронулся с места.

- Жду ваших распоряжений, герр лейтенант, - послышался голос Ганса.

Гюнтер приник к обрезиненному окуляру, оценивая поле предстоящего боя. Вдалеке, перед плато, в утреннем тумане, виднелись постройки заброшенного монастыря, к которому взбирались узкие и довольно крутые тропы. Противника, вздумай он засесть там, выкурить было бы непросто. Две юркие русские противотанковые сау, с накинутыми на броню масксетями, стремительно скользнули к кустам на краю плато и замерли, хищно поводя стволами орудий в сторону покатых крыш монастыря.
К восточному склону плато, в сторону узкой обрывистой дороги над озером, надрывно взревывая двигателем разворачивался флагман отряда - мощный приземистый Ис-4. За ним потянулся угловатый красавец "Королевский тигр", с намалеванной на башне распластавшейся в прыжке полосатой кошкой. Гюнтер прекрасно знал командира этого танка, им был его давний приятель гауптман Людвиг фон Гофманн. Перед мысленным взором лейтенанта появилось его холеное ироничное лицо, с насмешливо прищуренными голубыми глазами. Следом за "тигром", разрывая траками пыльную утоптанную землю, тяжело разворачивалась огромная самоходка. Это была недавняя разработка русских, она даже не имела еще собственного имени, только кодовое заводское обозначение - объект такой-то. Гюнтер лишь уважительно прицокнул языком, глядя на громадный, как телеграфный столб, ствол орудия. Не хотел бы он в бою столкнуться с таким противником. Переведя взгляд на равнину перед монастырем, он обнаружил давешний "Стюарт", пылящий на максимальной скорости, за ним, все больше отставая, торопилась пара немецких средних танков. Тройка разведки. "Стюарт" обречен, это понимали все, понимал это и командир юркого американского танка, однако изо всех сил торопился засветить позиции врага для союзной артиллерии. А там - чем черт не шутит, бывают же случаи? Может и удастся прорваться сквозь шквальный встречный огонь, и пощекотать тридцатисемимиллиметровым скорострельным орудием нежные бока неповоротливых артиллерийских мастодонтов. В наушниках, сквозь треск и шуршание помех прорезался хриплый голос.

- Говорит командир группы. Не менее двух танков на запад, в ущелье, срочно! Иначе нас возьмут тепленькими.

Лейтенант коротко откашлялся, и перекинул тумблер радиостанции "на передачу".

- Гюнтер Штайн, принял, направляюсь в ущелье.

- Николай Семенов, поддержу в ущелье, - послышался голос командира тяжелого танка.

-Ганс, поворачивай, мы направляемся в ущелье, - бросил лейтенант, отрываясь на секунду от окуляра.

Машина мягко покатилась, набирая скорость по склону с плато. Лязгая гусеницами, стремительно ускоряясь, их обогнала новенькая "тридцатьчетверка". Многотонному "Фердинанду" было, конечно, за ней не угнаться. Внезапно дымные трассы крупнокалиберных снарядов потянулись на север, спустя пару секунд за монастырем послышались тяжкие далекие разрывы - артиллеристы торопились доказать, что не зря получают усиленный паек.

- Боги войны начали работу, - прокричал лейтенант. Заряжающий Клаус в ответ влажно блеснул зубами, Вернер поднял вверх большой палец, а мехвод заорал нечто невнятное, но, несомненно, непристойное.

- Гюнтер, у нас тут проблемка небольшая, технического, так его, характера, - послышался в наушниках хриплый голос Семенова, - вы выдвигайтесь потихоньку, мы вас через пару минут нагоним.

Пожав плечами, Гюнтер вернулся к осмотру местности. Пыль, поднятая обогнавшей "тридцатьчетверкой", почти осела. Ущелье понемногу приближалось. К сожалению, недалекий поворот полностью скрывал все происходящее за ним. Самым разумным было не лезть в неизвестность, а дождаться помощи перед поворотом. Лейтенант уже открыл было рот, чтобы скомандовать остановку, однако раздавшийся в наушниках рев остановил его.

- Внимание всем! Говорит командир группы. Мы попали в засаду! Повторяю, мы попали в засаду!! Сражаемся с превосходящими силами противника, мать их! Здесь их до хрена! Объекту сбили гусеницы. Обе. Занимаем оборону. Наступать пока не можем, но держим фланг крепко. Кто в ущелье, немедленно наступать, продавите их оборону! Противника там должно быть немного... Вы наша единственная надежда, парни!

- Вперед, - коротко бросил лейтенант. Происходящее нравилось ему все меньше. - Аккуратнее, Ганс.

Танк мягко вкатился в прохладный сумрак ущелья. Навстречу тягуче потянулись плотные клубы черного дыма. Окутанная дымом и покрытая копотью, развернутая поперек ущелья, давешняя "тридцатьчетверка" чадно горела, распространяя удушливый смрад. Что-то в ее облике насторожило командира. Иногда сквозь дым проглядывал нелепо задравшийся в небо, тонкий скорострельный ствол.

- Ганс, давай, обходи ее слева потихоньку. Вернер, заряжай бронебойный.

"Фердинанд" на цыпочках, если уместно так сказать про многотонную махину, стал подбираться к дымящемуся остову. Резкий порыв ветра на несколько секунд разорвал дымную пелену, и Гюнтер, наконец, разглядел, что его так смущало. У "тридцатьчетверки" было две башни. Вторая, огромная и уродливая, возвышалась над развороченным моторным отделением. От неожиданности мехвод ударил по тормозам. Тяжелая машина клюнула носом и стала поспешно разворачиваться к врагу. Тот, видимо, тоже заметил новую угрозу - лобастая башня дернулась и пошла вправо, показывая нелепые, торчащие по бокам "уши".

- Есть наводка, - хрипло крикнул Отто.

- Огонь.

Выпущенный практически в упор 12,8-сантиметровый снаряд обладает огромной разрушительной силой. Он способен пробить навылет средний танк, или неприятно удивить тяжелый. Башня вражеского танка дернулась от прямого попадания, однако, вместо ожидаемой рваной дыры, Гюнтер увидел лишь глубокую косую борозду на толстенной маске орудия.

- Рикошет, доннерветер! Вернер, Клаус, осколочно-фугасный, быстро! Ганс, ерзай, мать твою! Он пальнет сейчас, - рявкнул лейтенант, в волнении мешая немецкие и русские ругательства.

Мехвод, моментально уловив суть приказа, рванул рычаги враздрай, заставляя тяжелую машину вилять носом, не давая выцелить уязвимую нижнюю полосу лобовой брони.
В этот момент враг выстрелил. От попадания "Фердинанд" дернулся, как от пощечины и... все.

- Командир, они в рубку попали! Идиоты! - восторженно заорал Отто. - Позволь пальнуть, командир!

- Ганс, стоп! Отто, целься ему в ствол. Огонь по готовности.

Мощный фугас угодил американцу прямиком под орудие, вражеский танк заволокло дымом.

- Клаус, бронебойный. Отто, как только покажется, бей по "ушам", они у него нежные... надеюсь, орудие мы ему таки выбили.

Десять томительных секунд перезарядки, и ни одного выстрела в ответ. Показался силует массивной башни. Выстрел. Левое "ухо" оторвало напрочь. Изувеченный враг неровно, рывками, стал сдавать задом, надеясь уползти из-под обстрела. Неестественно вывернутый ствол смотрел в сторону, башня не двигалась. Очередной бронебойный снаряд угодил в тонкий борт, смял и сорвал гусеницу, и разворотил моторное отделение. Враг, дернувшись, замер. Люки остались задраены, никто не пытался покинуть погибшую машину, или некому уже было...

- Где же Семенов? - процедил сквозь зубы Гюнтер, до рези в глазах вглядываясь в сумрак ущелья. Ему до жути не хотелось в одиночку лезть вглубь, однако особого выбора не было. Рация молчала, доносился только шорох и треск помех. Самоходное орудие неторопливо катилось вперед, лишь мелкие камешки похрустывали под траками. Экипаж напряженно молчал, не желая отвлекать командира. Скалистая стена монотонно тянулась вдоль правого борта, отбрасывая на движущийся танк густую тень. Наконец, вдалеке замаячил, залитый ярким солнечным светом, долгожданный выход из ущелья.

- Кажись, проскочим, командир, - разлепил губы наводчик. Лейтенант начал оборачиваться, собираясь одернуть болвана, и понял, что опоздал. Две быстрые низкие тени, скрывавшиеся в полутьме, одновременно скользнули навстречу. Боевая пара Т-44. Командир расширившимися зрачками следил за стремительным броском советских средних танков. Это был конец. Охотники на ПТ. Пара этих пираний разорвет неповоротливую тушу "Фердинанда" в считанные мгновения. Одинокая самоходка без прикрытия для них - лакомая добыча. Перед внутренним взором лейтенанта смутно пронеслась бесконечная череда боев, блистательных побед, горьких поражений, нелепых и мучительных смертей (возможно ли такое?), и головокружительное бесконечное забытье между боями... однако Отто отреагировал моментально, разрушив иллюзию - бронебойный снаряд вошел аккурат чуть ниже переднего катка ближайшего танка, разворотив его. "Сорокчетверку" на полном ходу развернуло поперек, однако сам танк практически не пострадал. Второй охотник, не снижая скорости вильнул, уходя от столкновения, и неприцельно выстрелил на ходу. Снаряд прошел далеко в стороне. Накренившись, как истребитель на развороте, атакующая машина по широкой дуге заходила в тонкую незащищенную корму "Фердинанду". Ганс не мог сделать ничего. Никто бы не смог. Невозможно держать лоб к двум танкам одновременно. Лейтенант затылком чувствовал, как противник наводит перекрестие прицела на тонкий тыловой люк, готовясь вбить его внутрь. Однако выстрел так и не прозвучал. Средний танк внезапно дернулся от удара в бок, замер на мгновение, и вдруг, ревущее пламя рвануло изнутри, сорвав с петель все люки. Кроша в песок обломки скал, выкатился ИС-3 с номером 903, тщательно выведенным на башне белой краской. Единственный его выстрел, видимо, угодил в боеукладку, и та сдетонировала.

- Мы похоже вовремя, а, лейтенант? - Послышался в наушниках ироничный голос русского. - Давай, добивай первого шустрика, вишь он растерялся...

Первый охотник действительно в растерянности поводил стволом, не решаясь выбрать цель. На такой исход противник явно не рассчитывал. Из лобовой брони самоходки снаряды его 85-миллиметрового орудия высекали лишь длинные искры рикошетов, не причиняя ни малейшего вреда. Слаженный ответный залп двух крупнокалиберных орудий прошил врага насквозь, сорвал с погона башню и отбросил ее в сторону.
Ис-3, приняв на себя роль ведущего, первым выкатился на яркий солнечный свет. И сразу эфир словно взорвался восторженными воплями и заковыристыми матерными конструкциями. Противника успешно дожимали по всем направлениям. Незначительно потрепанная танковая группа концентрировалась вокруг базы неприятеля, расположенной на невысоком плато, подавляя последние разрозненные очаги сопротивления. Машина Семенова уверенно карабкалась по склону, неглубоко зарываясь в грунт, перепаханный десятками пар гусениц, почти перевалилась через невысокий гребень, и вдруг осела, брызнув в стороны разорванными в клочья траками и катками и беспомощно вращая башней. Из-за крупного валуна медленно, задним ходом выбрался тяжелый, низкий танк. Опаленная, рябая, изрытая множеством воронок от прямых попаданий и пробитий броня, внушала уважение и трепет. Врагу изрядно досталось. Даже тяжело раненый, он продолжал оставаться смертельно опасным. Надрывно ревя мотором, практически безуспешно пытаясь развернуться к новой опасности крепчайшим лбом, он одновременно со зримым усилием доворачивал башню с мощным 130-миллиметровым орудием. Ис-3 торопливо сверкнул ответным выстрелом, безрезультатно взметнув столб земли. Отто, коротко выругавшись, дал выстрел бронебойным, но снаряд, зло взвизгнув о чужую броню, огненным росчерком ушел в небо. Со стороны неприятельской базы спешили несколько силуетов с позывным "свой", торопясь добить последнего противника. Тот, содрогаясь от многочисленных попаданий, медленно и обреченно пятился назад.
Сквозь треск помех неожиданно прорезался насмешливый голос фон Гофманна.

- Чего же ты ждешь, Гюнтер? Добей же его!

На Гюнтера словно напало оцепенение, он с отчаянием понял, что сейчас все закончится, вообще все... И, он закричал, захлебываясь, торопясь высказать в эфир все, что понял.

- Нет, не добивайте его! Это же смерть! Людвиг, объясни же им!!! Победа - это тоже смерть, как вы не понимаете?!!

- Мой лейтенант, ты рехнулся от радости? - вновь раздался недоуменный голос фон Гофманна, - Победа! Нас ждет холодный шнапс! Ну, если ты настолько щепетилен, позволь, я сам...

- Нет, - побелевшими губами шептал Гюнтер, - нет...

Огненный шар взметнулся на месте последнего врага, и спасительное забытье окутало лейтенанта..

Публикация на оффоруме